Он мечтал, чтобы его имя осталось в веках благодаря какому-либо изобретению, и в итоге открыл одну из самых недолговечных вещей на свете. Недолговечных, но не бесполезных. Шерлок Холмс говаривал, что ничего нет важнее мелочей, а Кинг Жиллетт доказал: на мелочах делаются очень большие деньги!

Текст: Наталья Туровская

Мечтать не вредно, вредно не мечтать!

В 1891 году никому неизвестный 36-летний коммивояжёр Кинг Жиллетт переехал в Балтимор и устроился на работу в фирме Baltimore Seal Company, производившей штопоры и пробки. Его работодатель Уильям Пейнтер (тот самый, что изобрел штопор и латунную крышку с внутренней пробковой прокладкой) вскоре стал его близким другом. По воскресеньям они частенько посиживали за бутылочкой вина, обсуждая новые технические штучки вроде радиоприёмника или электрической лампочки. Жиллетт не скрывал своей белой зависти. «Ты счастливчик, Уильям! — говорил он, подбрасывая на ладони латунную пробку. — Твоё имя останется в истории, и миллионы любителей выпить не раз скажут тебе спасибо за эту штуковину. Мне бы тоже хотелось придумать что-нибудь нужное, но... велосипед уже есть». — «Кинг, дружище, я уверен, что у тебя ещё всё впереди», — утешал его Пейнтер. — Знаешь, в чём прелесть моей пробки? В том, что она дешёвая и послужит только один раз. Подумай, на свете ещё масса вещей, которые бы не мешало заменить на одноразовые: купил — использовал — выбросил, а завтра пришёл к тебе за новой»! «А что, в этом что-то есть!» — подумал, уходя в тот вечер от своего успешного приятеля, Жиллетт и твёрдо решил, что непременно найдет своё «ноу-хау для одноразового применения».

Эврика!

Он вообще с детства был большим мечтателем, этот Кинг Кемп Жиллетт из маленького провинциального городка Озерная Глубь, что в штате Висконсин. Возможно, это передалось мальчику по наследству. Его мать не просто любила готовить, она была настоящей волшебницей в своём деле и написала книгу кулинарных рецептов «Поваренная книга Белого дома», пережившую не одно издание. А отец будущего миллионера хотя и владел скромной скобяной лавкой, но любую свободную минутку использовал, чтобы усовершенствовать самые простые в хозяйстве вещи: от тисков до швейной машинки. Когда лавка сгорела, он с горя запил и вскоре умер, взвалив на плечи сына заботы по содержанию семьи. Улыбчивый коммуникабельный юноша быстро освоился с ролью коммивояжера, наладив коммерческие связи не только внутри страны, но и за рубежом. Однако он и не думал всю жизнь заниматься разъездной торговлей, убеждая людей покупать товары, изобретённые... кем-то другим. Он страстно мечтал заниматься распространением своих собственных изобретений. Но что бы это могло быть?! Он придумал новую резиновую прокладку для крана, усовершенствовал ещё пару-тройку предметов, но всё это не могло произвести взрыва на рынке. Требовалась конструктивная идея. И вот одним прекрасным утром, зайдя в ванную и критически осматривая в зеркале то свою щетину, то затупившуюся старенькую бритву, он внезапно почувствовал то же, что должен был испытать некогда Архимед, открыв свой первый закон. «Ну конечно же, одноразовая бритва! — вскричал молодой человек, вспомнив совет Уильяма Пейнтера. — Вот что я оставлю в наследство этому миру!»

Я стоял и улыбался как последний дурак. Я ничего не понимал в бритвах, а в свойствах стали разбирался и того меньше.

Кинг Жиллетт

Его идея была проста, как всё гениальное: лезвие бритвы должно быть съёмным, чтобы, когда оно придет в негодность, его выбросили. Вместо борьбы за долговечность вещей Жиллетт предлагал новую концепцию — дешевизну товара, за которым не нужно ухаживать и который не стоит беречь. Его надо только использовать. Революционная для того времени мысль! По мнению Кинга, предмет не должен служить веками и передаваться от отца к сыну. В бурно развивающийся век технического прогресса всё должно быть быстрым, лёгким, доступным. Использовал — выбросил — купил новое. Сломалось? Не жаль. Долой рабство вещей, да здравствует свобода! Что бы мы делали сегодня без одноразовой посуды и предметов быта?.. Спасибо Кингу Жиллетту, не отступившему перед трудностями, не побоявшемуся на 11 лет стать практически отшельником, но добиться своей цели.

Итак, фокус одноразовой бритвы состоял в том, что нужно было найти способ заточить тонкую полоску стали с обеих сторон, закрепить её в простом съёмном горизонтальном держателе и прикрепить к ручке перпендикулярно. Сказано — сделано. Жиллетт бросился в ближайший хозяйственный магазин, купил там моток стальной ленты для изготовления часовых пружин по 16 центов за фунт, необходимые инструменты и чертёжную бумагу. Через неделю модель была готова. Но. Если бы Кинг Жиллетт был «отягощён» образованием, и в особенности техническим, он бы даже не взялся за такую затею. Но, к счастью, наш герой не подозревал о «сопромате». Иногда и незнание — сила! Выяснилось, что сталь для лезвия должна быть одновременно прочной, тонкой и дешевой. Специалисты, к которым Жиллетт обращался за консультацией, крутили пальцем у виска и уверяли новоявленного изобретателя, что такое «невозможно в принципе». Но тот не сдавался. В течение 8 лет кропотливых изысканий он потратил 25 тысяч долларов из личных накоплений, всё более убеждаясь в правильности своего пути. Лишь в 1900 году ему по-настоящему улыбнулась удача: в идею поверил талантливый выпускник Массачусетского технологического института Уильям Никерсон, который и разработал технологию укрепления и заточки стальной ленты.

Находка для военных

Дело было за «малым» — найти стартовый капитал для открытия массового производства необычного товара. 28 сентября 1901 года Жиллетт, Никерсон и ещё двое их единомышленников зарегистрировали в Бостоне компанию American Safety Razor Company и получили патент на безопасную бритву. Они тут же объявили, что компания стоит. 500 тысяч долларов, и выпустили в свободную продажу 40% акций. Конечно, учитывая нулевые активы и штат из 8 человек, это была авантюра чистой воды, но кто не рискует, тот не пьет шампанского. На собранные 5 тысяч долларов партнёры осуществили первый выпуск одноразовых бритв. В 1903 году удалось продать 51 бритву и 168 лезвий. В 1904-м — 91 тысячу бритв и 123 тысячи лезвий. А к 1906 году предприимчивый Жиллетт уже развернул дистрибьютерскую сеть в Европе с центром в Германии. Пригодились навыки коммивояжера: он был первым, кто пошёл на эффектный маркетинговый ход — раздавать бритвенные станки бесплатно, чтобы приучить людей к безопасным лезвиям. На руку Жиллетту сыграла и начавшаяся Первая мировая война. Военным пришлись по душе удобные гигиенические бритвы, да и необходимость в полковом брадобрее отпала сама собой. Это был звёздный час Кинга, ставшего единственным поставщиком американской армии. К началу 1917 года он ежегодно продавал 1 миллион бритв и 120 миллионов лезвий.

С чувством выполненного долга

Вскоре скромный торговец из Висконсина стал одним из самых богатых людей Америки. Его изобретение разорило не одну парикмахерскую, оставив без работы цирюльников, специализирующихся на бритье. (Кто знает, если бы у Кисы Воробьянинова в руках оказался не «бритвенный ножичек», а безопасная бритва от Жиллетта, быть может, великий комбинатор Бендер остался бы даже без шрама на шее...) Постепенно компания Gillette расширялась, начав производить не только бритвы и лезвия, но и сопутствующие товары: кремы для бритья, лосьоны после бритья и бритвенные помазки. Следующим революционным шагом был выпуск бритвы, в которой лезвие было вставлено в цельный пластмассовый корпус. После использования её выбрасывали целиком. Кинг Жиллетт считал свой долг перед историей выполненным: он оправдал значение своего имени, став буквально королём одноразовых лезвий (King — король в пер. с англ.). Но его личный долг обществу был ещё далеко не отдан. Ведь Жиллетт, как это ни странно, всю жизнь боролся против устоев капитализма и мечтал изменить этот грешный мир. Он был капиталистом-утопистом. Ещё задолго до того, как изобрести бритву, молодой Кинг задумал глобальную перестройку общества.

Он детально рассчитал, «как обустроить Америку», изложив свои мысли в фундаментальном труде «Будущее человечества». Идеальная цивилизация, без конкуренции, зависти и, возможно, даже денег, где будут только государственные монополии, а каждый член общества — держатель акций мегакорпораций. «Если бы я верил в дьявола, то был бы уверен, что конкуренция во имя наживы — самое гениальное его изобретение», — говорил Жиллетт. Американцы поселятся в одном мегаполисе под названием Метрополис на берегу Великих Озер в Онтарио и заживут счастливо и безмятежно. Электричество будет давать Ниагарский водопад, не будет войн и зависти. Великая идея не нашла отклика в сердцах современников.

Позже, став уже богатым и знаменитым, Кинг Жиллетт вновь вернулся к мысли о вселенской перестройке. На сей раз наш герой не стал теоретизировать, а пошёл дальше, зарегистрировав в далекой Аризоне некую компанию под названием World Corporation и предложив Теодору Рузвельту, ушедшему к тому времени с поста президента США, её возглавить. Экс-президент ответил: «Я не доверяю человеку, продающему бритвы, но при этом носящему усы».

«Нью-Йорк Таймс» писала: трудно воспринимать всерьёз человека, владеющего виллами, лимузинами и недюжинным капиталом, когда он говорит, что «мы впустую тратим жизнь на накопление капиталов». И тогда Кингу Жиллетту пришлось смириться. Он понял, что бороться против этого мира — всё равно, что идти в поход против ветряных мельниц. Продав большую часть своих акций, он отошёл от дел, купил в Калифорнии усадьбу с апельсиновыми плантациями и спокойно умер в своей постели в 1932 году.

P.S. В 2006 году компания Gillette была куплена новыми владельцами за 57 миллионов долларов.