Почти каждый день в Берлине приносил Ольге новые знакомства. Она снова, как и прежде, слышала за своей спиной: «Кто эта женщина?» «Та красавица в белом платье? О, это Ольга Чехова, русская актриса из очень известного театра. Играла у какого-то знаменитого режиссёра со сложной фамилией». — «Надо же, такая хорошенькая! Смотрите, как она прекрасно держится. Очаровательна!»

Текст: Наталья Оленцова

У неё — единственная пара туфель и платье, которое не стыдно надеть на приём, но Ольгу это не смущало. Жизнь в Берлине настолько отличалась от московской, что ей захотелось остаться в чужой стране навсегда. Перевезти бы родителей и маленькую дочку! Может, и Ольга Леонардовна Книппер-Чехова согласится переехать. Но для этого надо устроиться, найти работу.

Однажды Ольга оказалась среди людей, для которых фамилии Станиславский и Чехов говорили о многом. О системе Станиславского в Германии уже слышали, а пьесы Антона Павловича ставили и за границей. Встреча Ольги с кинопродюсером Эрихом Поммером стала выигрышным лотерейным билетом. «Чехова? Это интересно... А в кино вы снимались? — спросил он при знакомстве. — Мы сейчас ищем актрису для фильма «Замок Фогельод» (Schloß Vogelöd). Талантливого режиссёра я уже пригласил, а вот красивую героиню ещё не нашел». Ольга понятия не имела, что такое синематограф. В России она не видела ни одного фильма. Проронив с улыбкой нечто вроде «кино — это прекрасно», она на следующий же день отправилась в кинотеатр. День за днём актриса смотрела всё подряд, пытаясь уловить суть нового искусства. Оно ей не нравилось. Слишком карикатурно и не по-настоящему выглядела жизнь на экране. Ни о каком переживании и отражении истинной глубины чувств здесь и речи не шло. Ей, впитавшей лучшие традиции школы Станиславского, кино казалось совершенно чужим. Вскоре её нашёл Поммер и передал сценарий, от первой до последней страницы написанный по-немецки. В конверте был и контракт с указанной суммой гонорара. Такой шанс нельзя было упустить! Чехова отдает сценарий на перевод и нанимает репетитора немецкого языка. Для себя она решает, что освоит новое поле деятельности во что бы то ни стало.

Первый же день съёмок буквально свёл её с ума. В павильоне стоял страшный гвалт, множество событий происходило одновременно. В одном углу стрекотала камера, в другом рабочие собирали декорации, в третьем гримерши и костюмеры пили чай и хихикали, в четвёртом репетировали актёры. Посредине стоял рояль, и молодая пианистка наигрывала музыку, должную создавать соответствующее настроение у актёров: радостное или меланхоличное. Из-под молотков рабочих вздымались облака пыли и повисали в воздухе. Дышать было невозможно, все чихали или кашляли. Но хуже всего было то, что играть надо было разные сцены будущего фильма, а не по порядку.

Ольга была на грани отчаяния. Она едва дожила до конца съёмочного дня и сразу же поехала на вокзал за билетом в Россию. «Предаёшь нас? —
спросил режиссер на следующий день. — Ты же подписала контракт!» — «Да, но я не могу так работать! — чуть не кричала она. — Я не слышу сама себя!» И на киностудии впервые за всю историю вышло указание о соблюдении тишины, когда играет артистка Чехова. Через несколько дней ей предложили сниматься ещё в одном фильме.

Во время премьеры фильма «Замок Фогельод» Ольга сидела, вжавшись в кресло. На экране суетилась какая-то манерная женщина, неуклюжая и беспомощная. Когда включили свет, ей хотелось от стыда провалиться сквозь землю. Поммер подошёл к ней и поцеловал руку: «Такого успеха добивается не каждый. У вас большое будущее, фрау Чехова!» На следующий день газеты вышли с похвальными рецензиями. Молодая иностранка понравилась немецкой публике. Это было начало грандиозной карьеры.

Отчуждение и бег по кругу

Ольге хотелось смеяться и плакать одновременно. С одной стороны, она получила, что хотела — деньги и успех, но с другой — новая работа вызывала уныние. Однако раздумывать было некогда. Всё-таки гонорары от фильмов были куда значительнее, чем выручка от глиняных фигурок, которые она лепила на продажу. А с учётом сумасшедшей инфляции. В последующие два года она снималась в 6-7 фильмах в год, работая «с энергией ста лошадей». После «Мулен Руж» (Moulin Rouge) Ольга проснулась настоящей звездой. С того дня круг завистников Чеховой значительно расширился. «Что они в ней находят?» — «Иностранка! Да она по-немецки и то говорить толком не может!» А круг поклонников, в том числе влиятельных, приобрел пугающие размеры. Получая очередной подарок, в который не было вложено открытки, Ольга терялась — от кого? За ней теперь ухаживали богатейшие мужчины страны. Предложения были разные — поужинать, провести ночь, стать любовницей или женой. Она кокетничала, встречалась, но серьёзных романов не допускала. Боялась влюбиться и потерять голову. Ей было страшно совершить ошибку и вновь оказаться женой человека, который перестанет её уважать сразу же после венчания. Мужчин с серьёзными намерениями она игнорировала, пускаясь в лёгкий флирт с теми, кого не жалко было потерять. Иногда она вспоминала свой прошлый брак — неужели той замученной женщиной в грязной квартире была она, Ольга Чехова? Нет, это не должно повториться.

Свой семейный вопрос Ольга решила иначе. Когда в России умер её отец, она пригласила мать и дочь Аду в Берлин. В ожидании их приезда Чехова делает ремонт в съёмной трёхкомнатной квартире в центре города, покупает новую мебель и даже заводит собаку. Наконец-то в её жизни появятся близкие люди, которые будут любить её не как артистку и красивую женщину, а как родного человека. Встреча её разочаровала. За долгие годы разлуки мама сильно постарела и отдалилась, дочка выросла, совсем её не помнила и была холодна. Уютного дома и семейного очага не получилось. Ольга снималась целыми днями, вечерами часто уезжала на приемы, где обязана была присутствовать. Возвращалась ночью, когда все уже спали. Встречал её только пес, единственное существо, которое радо было видеть хозяйку. Шёл 1929 год. Однажды, вскрывая почту, Ольга наткнулась на конверт со штемпелем из России. Ей писал бывший муж с просьбой помочь найти работу в Германии. Она сразу откликнулась. Никаких обид не осталось — слишком далекой стала та жизнь, в которой они были вместе. Знакомые продюсеры задавали ей одни и те же вопросы: снимался ли Михаил Чехов в кино и говорит ли он по-немецки. Русскоговорящий актёр, пусть даже очень известный в России, был никому не нужен. Наконец, она услышала: «Мы снимем знаменитого русского в немецком кино, а режиссёром фильма будет его бывшая жена!»

Ольга сняла для Чехова и его жены двухкомнатную квартиру и устроила их приезд. В Берлине Михаил впервые встретился с Адой. Ольга со смешанным чувством любви и обиды наблюдала, как сближаются отец и дочь. Они нравились друг другу, им было, о чём поговорить. Но когда она к ним приближалась, они замолкали. Ей это казалось странным и несправедливым. Где был Михаил, когда она в муках рожала Аду? Чем он занимался, когда она бродила по московским улицам, пытаясь достать малышке хлеба и замороженного молока? За всё это время он не помог ничем! Впрочем, она сама не без греха. Задушив в себе ревность, Ольга Чехова готовится к съёмкам. Фильм «Паяц собственной любви» (Der Narr seiner Liebe) по французскому роману «Шут» стал очень успешным. Михаила стали приглашать сниматься знаменитые режиссёры, но Чехов в Берлине не прижился. Он уезжает в Америку и делает там карьеру. Ада пишет ему почти каждый день. А Ольга по-прежнему много снимается и задумывается о том дне, когда сможет, наконец, остановить этот марафон. Фильмы похожи друг на друга, роли словно под копирку. Очаровательная, обворожительная, сексапильная... Её признавали таковой, даже если она выглядела не на «все сто». Получив предложение сниматься в Голливуде, где уже блистала Марлен Дитрих, Чехова села на корабль и там обнаружила, что заразилась от дочери свинкой. После шести дней пути больная, опухшая, с глазами-щелочками, закутавшись по самый нос в меховой воротник и нацепив шляпу с вуалью, она появилась перед режиссёром. «О! Какая от вас исходит сексуальность!» С тех пор её так и звали на площадке — «секси-Ольга». По возвращении в Германию её ждало предложение открыть свою кинокомпанию.

«Мы с вами ещё увидимся»

Она ухватилась за эту идею. Поручив управление наёмным служащим, Ольга продолжила сниматься. Однажды, подписав чек на покупку автомобиля, она получила звонок из банка: «Фрау Чехова, вас не затруднит подъехать к нам?» Оказалось, что на её счете всего... 30 франков! Всё остальное «сожрала» компания. Более того, за ней числился теперь долг в четверть миллиона рейхсмарок. Ольга запаниковала. Всё, что заработано за многие годы, развеялось как дым за несколько месяцев. Она не только банкрот, но ещё и должник. Продажа драгоценностей и недвижимости не дала нужной суммы. Всё пропало! И вдруг к Ольге наведался пожилой седой мужчина, представившийся как господин Штерн, шеф банкирского дома «Штерн» в Лейпциге. Думая, что это очередной кредитор, Ольга устало упала в кресло. «Я почитаю вас как женщину и артистку и не допущу, чтобы вы отчаялись, — заговорил Штерн, — вы должны без забот заниматься творчеством. Считайте весь свой долг погашенным. Вот соответствующая бумага». Прежде чем она успела прийти в себя, он поцеловал ей руку и ушёл. Это был один из тех редких порядочных мужчин, которые не стремились заполучить её любой ценой. Она всю жизнь была ему благодарна.

В 1933 году Гитлер становится рейхсканцлером Германии, а Геббельс — рейхсминистром народного просвещения и пропаганды.

...В тот день съёмка началась как обычно, в семь утра. Не успела Ольга отсняться в первой сцене, как её позвали к телефону. Режиссёр отпустил ведущую актрису с киностудии без лишних разговоров, несмотря на дорогостоящее съёмочное время. Как могло быть иначе — звонок был от «Самого»... Её усадили в машину и отвезли на приём. «Фрау Чехова, позвольте выразить вам своё восхищение», — встретил её комплиментами Гитлер. Она удивилась — ничего демонического сейчас не было в этом человеке. Он казался ОБЫЧНЫМ... Весь вечер фюрер оказывал ей знаки внимания, продемонстрировал даже свои акварели. Ольга посматривала на часы — в семь начинался спектакль, она должна была быть в театре. «Мы с вами ещё увидимся», — сказал на прощание рейхсканцлер. С тех пор приглашения на светские мероприятия, в которых участвовал фюрер, стали регулярными. Ольга познакомилась и подружилась с Евой Браун, Магдой Геббельс, Лени Рифеншталь и Энни Зоннерман, супругой Геринга. На многих мероприятиях ей одной была оказана «честь» сопровождать Гитлера. В 1936 году не без протекции высокого покровителя Чехова получила звание «государственной актрисы Германии». Её фильмы шли с бешеным успехом, её фото публиковали в газетах, а слухи о ней интересовали каждого жителя Германии. У Ольги, как и прежде, множество поклонников. Но счастлива ли она? В её жизни нет любви.

Чашка кофе

На съёмках в Вене Ольга встретила мужчину, который настойчиво приглашал её поужинать. Из-за хандры от пребывания в чужом городе она согласилась. Марсель Робинс оказался промышленником, человеком незаурядным и обаятельным. Она понимала, что нравится Марселю и намерения у него достаточно серьёзные. Ольга всерьёз задумалась о замужестве, семье. Может, и неплохо, когда о тебе заботятся? Вдруг ей повезёт, и она не потеряет свободу, оказавшись замужем? Но на предложение руки и сердца Ольга ответила отказом. Марсель повторил попытку, и... она согласилась в надежде, что прошлое никогда не повторится. Её муж мил, любезен, внимателен. Он не похож на Мишу Чехова и никогда не будет обращаться с ней так, как он.

Какое-то время они жили отдельно. У неё съёмки в Берлине, у него в Брюсселе дела. Муж приезжал в Германию и был внимателен и заботлив. Но когда она переехала к нему, столкнулась со своим прошлым лицом к лицу. «Марсель, мне нужны деньги». — «Зачем? — его взгляд был холоден. — Разве ты не разменяла свои десять марок?» — «Этого же не хватит даже на парикмахера». — «На дешевого хватит», — отрезал муж. Ольга вздрогнула, как от удара. Тут же вошла служанка и доложила, что дочь Марселя от первого брака требует куклу. Он без разговоров выписал чек, оговорившись, что цена значения не имеет. Ольга была в смятении. То, что призошло дальше, заставило её ужаснуться. Марсель организовывает встречу с друзьями и приглашает супругу с собой, представляя её всем как жену. Компания отправляется в «заведение», где барышни определённого рода липнут к мужчинам. Марсель хохотал и не отказывал «девочкам» во внимании. Ольга подавлена — когда-то это всё она уже переживала. Она уехала домой одна, а муж продолжил веселиться. Покидая Брюссель, она надеялась, что всё образуется. Увы.

Развод был неминуем. Ольга клянётся себе, что это последний мужчина, которому она поверила. Видимо, её участь — быть одной. Впрочем, раз она так популярна у мужчин, пусть это приносит хотя бы материальную пользу...

Её влияние на фюрера становится огромным. Появляясь с ней в обществе, он демонстрировал её как роскошный трофей. Как-то актриса получила «подарок» от Гитлера — его фото с подписью «Фрау Ольге — откровенно восхищённый и удивлённый»... Рейхсканцлер благоволил к ней, несмотря на её отказы выступать по радио с патриотическими призывами. Что на самом деле связывало Чехову и Гитлера, так и осталось тайной: Ольга вела дневник, но была слишком умна, чтобы писать правду. Прекрасно осознавая опасность «высокого покровительства», актриса соблюдала осторожность днём и ночью.

Позже возникли слухи о её связях с советской разведкой. Дескать, у Чеховой была особая миссия: уничтожить Гитлера... (Так ли это на самом
деле, сейчас уже никто не скажет.) И вот уже Берлин, а вслед за столицей и вся Германия судачили о Чеховой, а на улицах люди плевали в лицо «русской шпионке, овладевшей их фюрером». Ей действительно было позволено слишком многое. Но она чувствовала, что кольцо вокруг неё сжимается. За ней теперь неотступно следили. Гиммлер неоднократно докладывал фюреру, что женщина, которой он так доверяет, крайне опасна. Но Гитлер не был склонен подозревать в чём-либо свою любимицу. Узнав, что документы на её арест подписаны, Чехова решилась на отчаянный шаг: позвонила Гиммлеру и попросила отсрочку до утра. Те, кто пришли её арестовать, застали актрису за кофе — она пила его в компании с Гитлером. Арест так и не состоялся. Из дневника Ольги Чеховой: «Я беру, фрау Чехова, над вами шефство, иначе Гиммлер упрячет вас в свои подвалы. Представляю, какое у него на вас досье», — сказал мне Адольф Гитлер».

Нераскрытая тайна

В конце войны Ольгу Чехову вывезли в Советский Союз. Её подвергли допросам. Сын Берии Серго Гегечкори писал, что даже начальник контрразведки Абакумов не добился от неё признаний, о чём они беседовали с Гитлером, как проводили время наедине?.. В своём дневнике Ольга записала, что её держат в светлой просторной комнате и она ни в чём не нуждается — у неё есть цветы, конфеты и даже икра. Шёл первый послевоенный май, на допросы её возили по ночам...

В западной прессе вскоре написали, что Ольге Чеховой сам Сталин вручил орден Ленина. Это кажется невероятным, но ей позволили выехать в Германию. Вот что писал в своих воспоминаниях Серго Гегечкори: «Я знал о связи своего отца и Ольги Чеховой. Её помощь советской разведке сложно переоценить»... Сама Чехова всё отрицала, но сплетни преследовали её до конца жизни. Она вернулась в Берлин, снималась в кино, осуществила свою мечту — открыла компанию «Косметика Ольги Чеховой». Бренд пользовался популярностью.

Когда в авиакатастрофе погибла Ада, Ольга целиком посвятила себя внуку. Ещё она писала мемуары. Автобиографическую книгу Чеховой смели с прилавков мгновенно. В ней сплелись правда и вымысел, однако настоящая жизнь актрисы, с терзаниями, тайнами и неразделённой любовью, так и осталась загадкой...