Она уже закончила «Лицей», изучила альфы и «Амеги». И поняла, что «Жизнь прекрасна!» Теперь рок-вумен, до сих пор не называющая себя полным именем, живёт как в кино. И даже без всяких «как».

Беседовал Дмитрий Тульчинский

Уже третий сезон светловолосая девушка, которую мы привыкли видеть с гитарой, — одна из главных героинь популярного телесериала «Маргоша». И, кажется, вполне довольна такому повороту в своей судьбе.

— Лена, долго думали, прежде чем подписаться на третий сезон?
— Да нет, у меня не было никаких сомнений. Хотя бы потому, что это довольно заразительная история, и к тому же у меня как-то сразу стало получаться с образом. Хотя я понимаю, что артисту, который отучился пять лет в театральном, наверное, стало бы тревожно за свою судьбу, и примеры все мы знаем — «ментов», скажем, вообще больше нигде не снимают, и это серьёзная проблема для некоторых из них. Правда, есть и обратный пример — Костя Хабенский, который смог уйти от образа лейтенанта Плахова из «Убойной силы», и теперь он звезда большого кино. Я не знаю, как сложится моя судьба, но пока «Маргоша» для меня это хороший опыт и интересное дело. Довольно стабильное к тому же, — что тоже очень важно, поскольку шоу-бизнес наш как-то обвалился, и работы интересной, по душе, нет сейчас для многих артистов.

— И жёсткий заводской график «с десяти до десяти» не напугал?
— Знаете, многие артисты, прошедшие через сериалы «Амедиа», говорят, что это просто дурдом какой-то. Я понимаю, о чём идет речь, видела, как в некоторых компаниях идет работа. Но, во-первых, у нас несколько по-другому выстроен процесс. А во-вторых, я такой человек, который, если занимается чем-то, то старается делать это максимально хорошо, иначе просто не имеет смысла, на мой взгляд. Да, когда подписалась на всю эту историю, мне, честно говоря, было страшновато. Роль — одна из главных, я не была уверена до конца, что осилю такое количество текста. А потом вдруг оказалось, что я не только свой текст назубок помню, но и партнёрам могу подсказать, если нужно. Наверное, включилась память, которая развилась благодаря занятиям в музыкальной школе, да и вообще воспитанию. А меня в детстве занимали очень многими делами одновременно: я ходила на фигурное катание, на плавание, в художественную школу, во французскую спецшколу, в музыкальный детский театр... Я, конечно, люблю полениться, но если нужно хорошенько поработать, то для меня это не проблема.

— А не проблема, что для мальчиков и девочек, которые смотрят сериал, вы уже — Аня Сомова из «Маргоши», как музыканта они вас вообще не воспринимают.
— А я в какой-то момент поняла, что не обязательно упираться в собственный «сценарный замысел», тупо твердить самой себе: я музыкант, я музыкант, я музыкант... Так решила для себя: я работаю — в сфере индустрии развлечений. А то, что для современной молодежи сейчас я — Аня Сомова, так уверяю: как только закончится сериал, его сразу все забудут, потому что начнется что-то другое. Эту правду жизни надо очень чётко осознавать, и понимать: ничто не вечно. И мне не обидно, что какое-то время меня будут воспринимать как артистку из сериала «Маргоша». Иногда нужно уметь посмотреть правде в глаза и понять, что музыка, которой я занималась последнее время с группой «Перья», не возымела того отклика, на который я рассчитывала. Но опять-таки не надо ни от чего отказываться и ставить крест. Быть может, для этой музыки ещё просто не пришло время.

«Когда уходила из «Лицея», думала: не буду больше петь»

— Вы ведь очень амбициозная девушка, по-моему. Какие амбиции сильнее: музыканта или киноактрисы?
— Конечно, в юном возрасте у многих чрезмерные амбиции, но плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Просто в какой-то момент очень важно для себя понять: если амбиции тебя сжирают, то с этим нужно что-то делать.

— Ну, например, когда уходили из «Лицея», наверняка же ваши амбиции простирались ой как далеко?
— Нет, когда уходила из «Лицея», я думала, что больше никогда не буду заниматься музыкой. Серьёзно.

— Кстати, а что за история была? Вас ведь вроде бы уволили?
— Да, выгнали за «проступок»... Меня позвали вести детскую телепрограмму, я согласилась. Потому что к тому времени, честно говоря, уже устала прозябать в группе на третьих ролях, надоело стоять на подпевках, хотелось как-то ещё себя проявить. За несколько дней мы сняли кучу выпусков. И тогда в «Лицее» мне поставили условие: если три передачи выйдут в эфир, меня увольняют. Так и вышло. Я ушла из группы, сдала все костюмы, уехала на месяц отдыхать в Португалию. А когда вернулась в Москву, случайно попала на праздник, посвященный Дню шахтёра. Вместе с высокими чинами смотрела концерт из второго ряда, видела, как под фонограмму артисты раскрывают рты. И в какой-то момент мне стало так неуютно, так стыдно за коллег, я подумала: ну и чёрт с ней, с этой эстрадной музыкой, не буду больше петь. А потом, спустя какое-то время, на «Партийной зоне» познакомилась с группой «Блестящие». Их продюсер вдруг мне говорит: «Слушай, у меня к тебе есть предложение интересное — заедешь на днях?» Из «Блестящих» тогда девушка уходила, в газетах пошла шумиха, что я, якобы, займу её место. Но оказалось, что продюсер придумал новую группу «Амега», куда меня и позвал. А я к тому времени уже соскучилась по музыке, с удовольствием ринулась в эту историю. Которая, увы, попала на кризис 98-го. И мы начали бедствовать, отрабатывать те деньги, которые были потрачены на клипы, на эфиры. Получали фантастически маленькую зарплату, просто унизительную... В общем, в «Амеге» я проработала около двух лет. А потом снова решила, что хватит сидеть на третьих ролях. К тому времени на общих гастролях я познакомилась с группой «Гости из будущего», задружилась с Юрой Усачёвым. Говорит как-то: «Ну, чего ты там киснешь? Давай мы с тобой вместе пластинку сделаем. У тебя песни есть?» — «Есть, конечно», — отвечаю. Хотя у меня на тот момент не было ни одной песни — настолько позыв к творчеству был задушен и в «Лицее», и в «Амеге». За десять дней я написала десять песен для своего альбома «Лети за солнцем», и они оказались суперуспешными, я прокатилась с ними по всей стране. Но Юре трудно было заниматься и мной, и «Гостями», времени всегда не хватало. Тогда уже я решила собирать свою группу. И на тот момент, честно говоря, у меня вообще не было никаких личных амбиций — стать первой, обогнать кого-то. Уже не лавры были нужны, а просто возможность заниматься музыкой: записывать песни, придумывать аранжировки. Другие несколько амбиции появились — творческие: композитора, автора, руководителя группы.

— Такой богатый музыкальный опыт. А теперь что же, всё коту под хвост?
— Нет, почему — моя жизнь закончена разве? Сезария Эвора, например, стала известной всему миру вообще на склоне лет. Я не провожу параллель, просто хочу сказать, что музыкой никогда не поздно заниматься. Мне, кстати, в своё время предлагали вернуться и в «Лицей», и в «Амегу». Естественно, я отказывалась, потому что не вижу себя в повторении пройденного. Но ничего не кончено. И ничего нет невозможного для человека целеустремленного.

«Шрам в душе от смерти Серёжи ничем не излечишь — ни поисками виновных, ни местью»

— Лена, а на телевидение вас брат привёл? (Известный телеведущий Сергей Супонев, трагически погибший в 2001 году. — Авт.)
— Фактически, да. Тот первый опыт, когда я вела детскую программу, — был как раз с его подачи.

— Вы были близки по жизни? Насколько понимаю, папы у вас разные?
— Да, но у нас ещё и в возрасте разница большая была. Наиболее сблизились мы, наверное, в последние годы жизни Серёжи. Я была совсем уже взрослая, а ему начинал светить кризис среднего возраста, и, может быть, во мне отчасти он черпал тогда энергию, лихую молодость. Вместе по тусовкам ходили, по гостям, хохотали, пели.

— После его гибели масса всевозможных домыслов было: то ли несчастный случай, то ли убийство. Копались в этой истории?
— Нет, не копалась, слава Богу. Знаю только одно — Серёжа хотел, чтобы в детское время, с двух до пяти, вообще не было рекламы. И в этой связи можно допустить, что его гибель была неслучайной. Но дело в том, что нам, родственникам Сергея, всё равно, в результате чего это случилось. Это серьёзная травма для семьи, огромный шрам в душе и на сердце, который ничем не излечишь — ни поисками виновного, ни местью. Мне даже звонили как-то из программы про экстрасенсов, предлагали провести расследование. Отказывалась, естественно. А зачем? Говорю: вы-то передачу делаете, которую будете продавать подороже, а я не хочу трепать имя своего брата, и вообще эту ситуацию вскапывать. Всё равно ведь ничего не узнаем. Разве мы знаем, кто Листьева убил? Поэтому какой смысл?

— А как получилось, что к Швыдкому на «Жизнь прекрасна» попали? Говорят, он лично вам позвонил. Извиняюсь, Михаил Ефимович знал, кто вы такая?
— Вообще, он глубоко информированный человек. Иногда он спрашивает меня про кого-то из гостей: кто это? Объясняю. И всё — он уже никогда не забудет, физиономическая память просто феноменальная. Ну да, раздался звонок на мой мобильный, и голос в трубке сказал: «Здравствуйте, Лена. Вас беспокоит Швыдкой Михаил Ефимович». Я, конечно, оробела слегка, но виду не подала. Он предложил вместе вести программу. Спрашиваю: «А когда нужно дать ответ?» — «Вчера, Леночка. И вообще, через пять дней съёмки». И через пять дней я была уже на площадке.

— Поначалу много колких шуточек отпускалось на ваш счёт. Помню такую пародию: мужчина держит младенца, когда надо вытаскивает у него изо рта соску, и тот кричит: «Жизнь прекрасна!» Ничего не смущало? Опять же оказались на третьих ролях?
— Ну, не совсем на третьих — на вторых уже. (Смеётся.) Просто я работаю помощницей волшебника. И для меня это огромная школа. Программа шесть лет уже выходит, и я получаю удовольствие от процесса. И от того, что наблюдаю за работой такого мэтра.

«Все близкие знают, какие у нас с Хабенским отношения»

— И музыка у вас, и кино, и телевидение. Всё это не мешает личной жизни?
— Нет. Вообще, я очень рада выбору своей профессии и тому, как происходит всё в моей жизни. Не без проблем, конечно, и не без ошибок. И не без каких-то потерь, разочарований... А если о личном, то я была уже замужем. Недолго, правда. Была невесткой министра, между прочим.

— Надо же! Чем не звёздный час? Карьера невесты — тоже ведь карьера.
— Да всё это по большому счёту ерунда... Мои родители — музыканты театра Сатиры, и я выросла в театре. Тогда бушевала слава Миронова, Папанова, Аросевой, Ширвиндта. Спектакль «Женитьбы Фигаро» — просто был бурлеск какой-то. И я очень рано осознала, что все мы люди, все человеки, и самое важное — каков ты в реальной в жизни. А все эти должности, статусы — временное. Тем более что карьера невестки меня совсем не грела.

— Но почему же так недолго побыли министерской невесткой?
— Не получилось у нас союза. Кроме всего прочего, я хотела заниматься творчеством, а должна была, по их планам, сидеть дома. Поэтому, как только пошла работать на телевидение, сразу встал вопрос. Да и вообще, несвоевременное это было замужество.

— А сколько вам было лет?
— 21. Года полтора, наверное, продлилось наша супружеская жизнь. Но на самом деле, ни сожаления, ни ощущения какой-то ошибки у меня нет.

— Не так давно пресса зашумела по поводу вашего романа с Хабенским...
— Наверное, больше не о чем было писать. Вышел сериал «Маргоша», вышел сериал «Адмирал». Соединили двух знакомых людей нахватанными чёрт знает откуда фактами. Даже без единой компрометирующей фотографии. Если бы хоть один наш с Костей совместный снимок поместили, — реальный, а не из фильма — это было бы хоть какой-то зацепкой. А так. Кроме того, они сделали из меня девушку, которая пришла на место покойной жены Кости, а Настя была моей близкой подругой, и я как могла поддерживала её. Но для них мы только таблоиды, имена. Как будто за этими именами не стоят живые люди.

— Вся эта шумиха стала для вас шоком?
— Во-первых, мне позвонил Костя и сказал, чтобы я купила газету. «Перон, — говорит, — там какой-то бред творится. Я ничего не понимаю, но это просто обхохотаться можно». А я так и не поняла своих эмоций на этот счёт. Гнева во мне история эта не вызвала. Если бы меня уличили в каком-то обмане, в каком-то проступке, наверное, я бы испытывала шок. А здесь — просто глупость какая-то. Все мои близкие, мои друзья знают, какие у нас с Костей отношения.

— И все равно, наверное, вопросов было уйма?
— Да не было никаких вопросов. Самое смешное, что наша встреча в Ейске, после которой и поднялся весь этот шум, — такое стечение обстоятельств фантастическое, которого просто не бывает. Если в двух словах, то мне позвонили из одного яхт-клуба, пригласили в промо-поездку в Ейск, где открывался новый пансионат. У меня была свободная неделя, я поехала. Созваниваюсь с подругой — кастинг-директором, которая как раз и открыла Хабенского миру, пригласив его когда-то на картину «Женская собственность», — говорю, что еду в Ейск. «Да чего же вы все туда едете?» — отвечает. Тогда я не придала значения её словам. Потом беседовала с Костиной свекровью, Настиной мамой, — я обещала навестить её, говорю: вот приеду из Ейска и навещу. «А ты что, в Ейске тоже снимаешься?» — спрашивает. «Где снимаюсь?» — «Да Костя же туда едет с Гармашом». Я звоню Косте, говорю: «Ты что, в Ейск едешь?» — «Ну да»... Через два дня мы встретились, я показывала Косте, где пляж, где лучше купаться... И вот из таких случайностей рождаются подобные сплетни. Я, честно говоря, только удивляюсь, почему они меня туда вписали, а не Лизу Боярскую, скажем? У меня же совсем другая история.

— А у вас какая?
— Вот, равно как и мой товарищ Константин Хабенский, я предпочитаю не говорить об этом и делаю всё для того, чтобы хоть какая-то часть моей жизни оставалась абсолютно моей.

— Но часто от родных слышите: пора замуж, пора стать мамой?
— Ну, мамой-то, надеюсь, я скоро стану — есть такие намерения, абсолютно уже очерченные. А насчет замужества, слава богу, никто не дергает.

— Вообще, сложновато вас представить мамой и женой. С вашей-то энергией и амбициями.
— А я могу сказать, что совмещаю свою деятельность с прекрасным ведением домашнего хозяйства. Очень люблю принимать друзей, не ленюсь для них готовить, даже какие-то сложные блюда. И я, по-моему, очень хорошая жена. Умею отлично гладить рубашечки, делаю это просто великолепно. И успеваю до отъезда на съёмку погладить, приготовить завтрак. Уверена, что большинство артисток в день съёмки ни за что на полчаса раньше не встанут, чтобы приготовить своему любимому яичницу и капучино. Но я другая...