Американская мечта, классика жанра. Девочка из маленького провинциального города любит петь, приезжает в столицу. И становится суперзвездой. Всё, хэппи-энд. У нас такое возможно только в сказке. Но Вика Дайнеко в сказки ещё верит. Да и как иначе?

Беседовал Дмитрий Тульчинский

Приехала в первопрестольную. Случайно попала на «бал» — «Фабрику звёзд». Встретила «добрых волшебников» — Пугачёву и Матвиенко. Теперь одна из принцесс российской эстрады. А то, что принца нет пока, так дело наживное.

Удивительно, но местом для интервью Вика определила... лавочку в парке. Видно, не привыкла ещё к своему звёздному статусу.

«Мне говорили: если не спишь с продюсером, у тебя нет шансов»

— Вика, вообще не часто люди публичные назначают интервью на улице, да ещё в таком оживлённом месте.
— А я, честно говоря, первый раз в жизни назначила интервью на улице. На улице тепло, поэтому стараюсь как можно больше времени проводить на свежем воздухе.

— Удаётся?
— Да. Мы с друзьями не сидим теперь в кафе, не пьем чай, а просто гуляем по улице. И это гораздо интереснее и полезнее, чем торчать весь вечер в закрытом помещении.

— Выходит, зря я волновался за твою безопасность. К тому же в жизни ты не слишком узнаваема. Или мне так кажется?
— Меня мало кто узнает, на самом деле. Ещё и потому, что не стараюсь особо привлекать к себе внимание, я не любительница вызывающего макияжа и ярких нарядов. Я простая девочка, которая гуляет по улицам. Ну да, бывает, что узнают. Но если ты боишься внимания, уж лучше тогда запереться дома и вообще никуда не выходить. Поэтому я стараюсь ни в чём себя не ограничивать. Люблю просто прогуляться по улице, даже пообщаться с кем-нибудь. Наверное, это делает меня более открытым человеком и не позволяет вознестись в какие-то заоблачные дали.

— Кого-то из твоих собратьев раздражает повышенное внимание, кому-то оно в радость. Ты, так понимаю, ещё не определилась?
— Если постоянно думать об этом и жалеть себя: ой, на меня все смотрят, пальцем показывают, как жить дальше... — можно реально сойти с ума. Я просто не зацикливаюсь. Бывают, конечно, моменты, когда плохое настроение или не самый приятный период в жизни, а люди всё равно продолжают подходить, просить расписаться или сфотографироваться с тобой. Даже если ты сидишь и просто полчаса ревёшь в кафе, расставаясь со своим молодым человеком. Конечно, такое немножечко напрягает. Слава богу, встречается не часто. Да я и сама, понимая, что сегодня не тот день, не тот момент, стараюсь не выходить в людные места и встречаюсь с друзьями и близкими либо дома, либо в таких заведениях, где будет минимум людей и внимания.

— Вообще, к этой жизни, которая так сильно отличается от той, что была у тебя до «Фабрики», ты была готова, как думаешь?
— Ну, я представляла, как это может быть. И сейчас могу сказать, что мои предположения не оказались ошибочными. Наоборот, я поняла, что всё не так страшно, не так мрачно, как пишут: дескать, шоу-бизнес, в нём так много грязи — не жизнь, а ад какой-то... Только-только я приехала в Москву, поступила в институт. Конечно, думала о том, как продолжить свою творческую деятельность, которую успешно начала в городе Мирном. И тут объявили кастинг на «Фабрику звёзд». Моя подружка, которая жила уже в Москве и работала в сфере пиара, говорила: чтобы туда попасть, нужны большие деньги; если с продюсером не спишь, у тебя шансов нет; да и вообще, съёмки уже идут, кастинг делают просто для отвода глаз. В общем, кучу сплетен я тогда услышала. И на кастинг пошла — просто посмотреть на людей, потому что на сто процентов была уверена, что меня туда не возьмут. Но когда увидела Аллу Борисовну, увидела Игоря Матвиенко, я поняла, что все эти слухи — полная ерунда. И сейчас, когда говорят, что на самом деле Вика Дайнеко не из семьи программистов, а дочь алмазного олигарха, я прекрасно понимаю, откуда эти сплетни берутся. Люди просто не верят в лучшее, они привыкли думать, что всё плохо, всё нереально, всё заранее просчитано. Люди не верят в сказки. Я тоже в них не верила, пока сама в сказку не попала... Ну да, здесь много фальшивых улыбок, лизоблюдства. Но я смотрю на мамину работу — у неё всего этого не меньше, и интриги те же. Поэтому я не могу назвать шоу-бизнес грязным, в нём нет ничего страшного и ужасного. Так думаю: если хочешь найти грязь, ты найдешь её где угодно. А я не ищу.

«Думала, в Москве живут одни насильники и маньяки»

— Хочешь сказать, шоу-бизнес тебя совсем не изменил? Всё та же девочка Вика из города Мирный?
— Я повзрослела, набралась жизненного опыта. Но это естественно — прошло шесть лет, и, в общем, пора бы уже повзрослеть. В 17, когда приехала в Москву, конечно, я была ещё очень наивная. Всю жизнь провела рядом с мамой и папой, никогда не жила вдали от родителей. Тем более, в таком огромном городе, которого я боялась с первого же дня. По тому, что показывали в новостях и писали в газетах, у меня сложилось впечатление, что в Москве творятся самые ужасные вещи на свете, что здесь убивают и воруют, что здесь одни насильники и маньяки. И у меня было постоянное чувство страха, мне казалось, что за мной кто-то может следить, что везде подстерегает опасность. Потом, я же безумно стеснительная была. Приходила, например, в магазин, и если мне задавали встречный вопрос, могла просто развернуться и уйти. Потому что стеснялась, боялась. И до сих пор, кстати, у меня иногда такое бывает. Однажды приехала на мероприятие, где должна была выступать, — останавливает охранник: «Ваше приглашение?» — «У меня нет приглашения, зачем мне оно — я здесь пою». Он снова: «Где ваше приглашение?» В этот момент я вспомнила девочку Вику 17-ти лет, развернулась и уехала. В слезах, причём. Я не могу кому-то чего-то доказывать. Теряюсь, когда задают вопрос, который я не жду. Меня это очень смущает — вот честное слово, проще развернуться и уйти...

— То есть здоровой наглости и нахрапистости, которая свойственна столичным штучкам, ты пока не набралась?
— Нет пока. Но не могу сказать, что я какой-то закомплексованный человек. Пусть в обыденной жизни и бываю стеснительной, зато на сцене я всегда уверена в себе. Во мне как будто уживаются два человека. С одной стороны — тихая серая мышка, как меня Максим Фадеев на «Фабрике» называл. А с другой — такая девушка, которая легко может раздеться для мужского журнала.

— А ты считаешь это за подвиг?
— Нет, конечно. Но в этом проявляется, наверное, моя натура бунтарская. В 19 лет мне впервые предложили сняться для «Плейбоя». Я изучила историю этого журнала, поняла, что девочки моего возраста на обложке ещё не было. И подумала, что могу стать первой.

— Однако ж, когда в Интернете появились скандальные снимки с «Фабрики», ты была очень недовольна.
— Конечно! А кто будет доволен? Фотосессия в мужском журнале, где отсматриваешь каждый кадр, — это одно. А если какой-то человек втихую нагло снимает тебя, когда ты переодеваешься, а потом ещё размещает фото в Интернете — совсем другое. По-моему, это отвратительно.

— В твоём городке, возможно, таким же словом охарактеризуют и фотосессию для мужского журнала.
— Не думаю. А потом, мне гораздо важнее, как отреагируют родители, семья. Мои тёти сказали, что я молодец, что всё красиво, и им очень понравилось. Папа — что в принципе никогда не считал это чем-то предосудительным. Больше всех переживала моя мама. И до сих пор она говорит, что, конечно, фотосессия красивая, но это был о-о-очень смелый поступок...

«При виде Пугачевой у меня затряслись коленки»

— В Москве ты поступила в МАИ, но проучилась, так понимаю, совсем недолго?
— Да, всего пару месяцев, потому что сразу началась «Фабрика», сразу поехали в тур.

— Не скучаешь по той беззаботной студенческой жизни?
— Не знаю... С однокурсниками я не успела сдружиться — однажды только тесно общалась, когда проходили практику, мыли аудитории. Единственное, по чему очень сильно скучаю — так это по возможности приходить в институт и заниматься. Я не хочу получать высшее образование заочно или фиктивно. Хочу учиться, и по этому действительно иногда скучаю.

— Академотпуск твой сколько уже продолжается?
— Года три, наверное. Вообще, это ужасно, конечно. Я очень часто проезжаю мимо своего института и просто со страхом представляю, как на меня посмотрят в деканате, если я туда зайду. Но не оставляю надежды получить высшее образование, и думаю, что всё-таки найду время доучиться.

— Но вернемся на «Фабрику». Первые впечатления, когда увидела Аллу Пугачёву, помнишь? У тебя не было шока?
— Был, конечно. У меня был страшнейший шок! Я настолько волновалась, что даже голос дрожал — не знаю, как выдавила из себя эту песню Кристины Агилеры. Более того, я уже пела, когда Алла Борисовна сказала мне: «Иди на меня». Я иду, коленки дрожат. А надо ещё петь! Песню, достаточно агрессивную. И глаза в глаза самой Алле Борисовне. Это было так страшно!.. Но потом я поняла, что Пугачёва как никто другой умеет создавать атмосферу, когда чувствуешь себя достаточно расслабленной и раскованной. Да, конечно, возникали мысли в голове: это же сама Алла Борисовна, Примадонна, кто может быть круче в нашей стране! Но Алла Борисовна была с нами почти каждый день, слушала материал, подбирала нам платья, переживала за наши номера. Её участие чувствовалось буквально во всём этом. И это, конечно, был очень приятный сюрприз.

— Ты общалась с ней тет-а-тет?
— Нет. Конечно, она каждому уделяла внимание, давала какие-то советы. Пусть мне не повезло с ней общаться один на один... Хотя нет, вру! Уже после «Фабрики» я как-то приходила к ней на интервью на радио «Алла», и мы пару часов поболтали. Уже я выпустила дебютный альбом, мы вместе слушали мои песни, она их комментировала. Это было очень приятно и интересно, но в то же время волнительно. Потому что прошло уже два года, нужно было что-то показать, предъявить. И послушать, что скажет Алла Борисовна.

— Ты одна из немногих «фабрикантов», у кого счастливо сложилась судьба. Тебе повезло, как думаешь?
— Конечно, мне повезло. Мне повезло во всём, с первого дня начали происходить чудеса в моей жизни. Я попала на «Фабрику» к Алле Пугачевой, потом — к самому лучшему продюсеру Игорю Матвиенко. А как, например, оценить такое? В детстве я очень любила кататься на коньках. И вдруг во время какого-то сборного концерта ко мне подходит девушка: «Виктория, я кастинг-директор проекта «Ледниковый период», хотите поучаствовать?» «Конечно! — говорю. — Я всю жизнь мечтала научиться фигурному катанию!». Или: мечтала пострелять из автомата — и меня пригласили в «Армейский магазин», где я вдоволь настрелялась. Была мечта стать фотомоделью — и сейчас у меня появилось много друзей-фотографов, с которыми в свободное время мы создаем разные образы. И мне до сих пор кажется, что все это не со мной происходит, что такое просто невозможно, чтобы все мечты сбывались.

«Ягудину я только глазки строила»

— Но в одном интервью ты говорила, что мечтаешь в 21 год выйти замуж. Эта же мечта не сбылась.
— Вообще, я хотела родить ребёнка в 21 год, как моя мама. Пока не случилось, но не всё же сразу. Нет, я жалуюсь иногда самой себе: ну, почему у меня нет молодого человека? Который бы меня любил, заботился обо мне. Который бы сделал мне предложение руки и сердца. Я бы за него вышла замуж, родила ребёночка. Потом понимаю, что в моей жизни так много всего случилось, чего я в принципе даже не ожидала. И надо иметь чувство меры и понимать, что всё сразу не бывает.

— Тебе уже кого только в женихи не записывали. Танцор Гарик, фигурист Ягудин, «фабриканты» Паша Артемьев и Дима Бикбаев, какой-то французский студент, менеджер Кайли Миног...
— Нет, менеджер Кайли Миног — это неправда.

— Ага, значит, всё остальное — правда?
— В принципе да. С Лёшей Ягудиным, правда, так и не повстречалась, — я ему глазки строила, он мне очень был симпатичен во время проекта. Вообще, это нормально — когда в таких экстремальных условиях проводишь с человеком 24 часа в сутки, и вы видитесь каждый день, и на льду обнимаетесь всячески, чего только не делаете.

— Да уж, глядя на тренировки «Ледникового периода», можно понять, откуда там столько романов.
— Да там после тренировок чуть ли не дети рождаются!.. Так же было и в остальных случаях. С Гариком мы каждый день виделись на «Фабрике звёзд», он ставил нам танцы. Потом Паша Артемьев, Дима Бикбаев — с которыми тоже нас объединяли какие-то общие проекты. Ну, да, бывает такое, что девушки влюбляются. Но не случилось ни с одним из этих молодых людей того, чего бы мне хотелось.

— Почему? Всё не то и всё не так? Или сама пока не знаешь, что тебе нужно?
— Нет, сейчас я уже имею представление о том, какой человек мне нужен. Во всяком случае, понимаю, что творческие люди — это, наверное, не моё.

— Ну, а ты других, в общем-то, и не видишь.
— Почему? Сейчас, например, познакомилась с человеком, который к творчеству не имеет отношения. Он на шесть лет меня старше, у него своё дело...

— И чём он отличается от тех, с кем ты прежде встречалась?
— Тем, что он настоящий мужчина. Что принимает решения по-мужски. Творческие люди, они же все, как правило, немного инфантильные. А мне нравятся мужчины, которые не чаще меня смотрятся в зеркало. С которыми чувствуешь себя настоящей хрупкой девушкой. Которые будут за тобой ухаживать, защищать тебя, выручать в трудных ситуациях. То есть главное — теперь я чётко понимаю, чего хочу в жизни. Но на самом деле, как только ты настраиваешься на что-то одно, — получаешь абсолютно другое. И со мной такое часто бывало, поэтому стараюсь не зарекаться и не строить далеко идущих планов. Пока это всего лишь розовые мечты.

— В общем, личная жизнь пока подождёт?
— Конечно. Моя личная жизнь сейчас выглядит так: просыпаюсь — сразу же бегу на какое-то мероприятие, которое длится, как правило, целый день. Ночью прихожу домой, ложусь спать, и на следующий день всё повторяется снова. День сурка такой...

— И при этом выглядишь абсолютно счастливым человеком.
— Да. Потому что занимаюсь любимым делом. Я люблю петь, люблю выходить на сцену. Мне нравится фотографироваться, снимать клипы, участвовать в программах. Мне всё это интересно. Бывают, конечно, моменты, когда хочется полениться, посидеть дома.

— Лениться тебе нельзя. Cейчас вспомнил ещё одну твою заветную мечту — стать всемирно известной певицей. Или это уже в прошлом?
— Нет, не в прошлом. Мне кажется, плох тот солдат, который не мечтает стать генералом. Сначала я добилась какой-то небольшой популярности в городе Мирном. Сейчас — в России довольно известная певица. И мне хочется двигаться дальше.

— Скажи, а у тебя остались ещё в профессии кумиры?
— Да, Кристина Агилера. И у меня осталась детская мечта спеть с ней дуэтом. Полтора года назад в Киеве она давала концерт, и я стояла за кулисами, среди фанатов, надеясь с ней сфотографироваться. Наблюдала за каждым её движением, снимала концерт на видео. И я до сих пор могу написать ей фанатское письмо с благодарностью за то, что она делает. И что смогла вдохновить меня на то, чем я сейчас занимаюсь.