В 2024 году мы отмечает 460-летие со дня рождения великого драматурга Уильяма Шекспира. В связи с этой знаменательной датой у нас появилась возможность поговорить с актерами Александринского театра – Виталием Сазоновым и Иваном Ефремовым.

Оба актера исполняют ключевые роли в спектакле «Гамлет». В этом интервью они рассказали каково это – быть актером, как справляться с многообразием ролей и какие секреты помогают войти в образ, но не потерять свою индивидуальность.

- Ребята, расскажите, как актеры в театре выбирают роли? Есть ли возможность отказываться от роли?

 
Виталий Сазонов: В театре роли нам предлагают. Выбирать роль можно в личном проекте, который сам делаешь. А так, поступает предложение на определенную роль, если брать Александринский театр, то возможность отказываться от роли, конечно, есть, но это не принято. Твоя работа – сыграть все, что от тебя просят. А если брать сторонние проекты, то там я лично отказываюсь от предложения или принимаю его в зависимости от того, нравится или не нравится. Если цепляет, тогда почему бы не попробовать. Всегда лучше работать, чем не работать. Здесь еще зависит от того, что это за работа, какой режиссер, какой способ существования, какой жанр. Зависит от того, что должно произойти на сцене.

Иван Ефремов: В театре роли не выбираются, а если говорить про кино, то присылают роли, на которые тебя рассматривают, и ты смотришь, подходишь ты или не подходишь. В основном решение согласиться на роль или отказаться от нее зависит от того, кто режиссер, какой сценарий, какая роль. Касательно роли, как правило, всегда можно как-то заинтересовать себя, поэтому лично я чаще соглашаюсь. А насчет сценария можно полагаться на внутренний моральный закон. Грубо говоря, не надо совершать сделку с совестью, то есть не надо хвататься за каждый возможный проект. Если внутри что-то говорит не надо, чувствуешь какой-то дискомфорт, то лучше отказаться. Еще проблема в том, что сложно совмещать съемки с работой в театре. Когда возникают роли, утверждают на проект, то иногда приходится отказываться от съемок, потому что театр – мое основное место работы. Я позиционирую себя больше как театральный артист, и это тоже влияет на выбор.

- С какими трудностями вы сталкивались как актеры театра?

Виталий Сазонов: Бывает сложно быстро перестраиваться с одной роли на другую, разграничивать их. Особенно если это поток работы, когда ты из одной репетиции в другую, а вечером спектакль, бывает сложно это разделить. Но в большинстве случаев перед спектаклем ты готовишься, настраиваешься. Главное – уметь лишние элементы, которые не связаны конкретно с этой ролью, заметить и убрать, и не тянуть их за собой. Это действительно очень трудно. Какие-то вещи прилипают, а особенно удачные вещи. Ты понимаешь, что это круто работает, и начинаешь использовать повсеместно. Но для какой-то роли это может абсолютно не подходить. Ты просто будешь это тянуть, потому что кажется, что это классно.

Иван Ефремов: В любой роли есть сложности, но они всегда есть, и можно найти из них выход. В итоге ты выходишь на сцену и дальше уже существуешь. Бывают сложности именно физические: надо пробежать, поднять что-то, в темноте что-то поиграть. Трудности происходят иногда в том, что ты хочешь почувствовать что-то внутренне, какой-то ответ найти, но этого не происходит. Иногда думаешь, что сегодня все было хорошо, а режиссер говорит: «Нет, это было плохо». А бывает, что ты ничего не чувствуешь, а тебе говорят, что было именно то, что надо.

- Как вы входите в образ персонажа? Есть ли у вас специальные ритуалы или практики?

Виталий Сазонов: Если говорить о подготовке к спектаклю, наверное, лично у меня нет ритуалов вхождения в образ героя. Это скорее не ритуалы. Ты просто настраиваешься на определенное мировоззрение, на отношение ко всем событиям, которые будут происходить во время спектакля, на людей, на то, как ты их видишь, то, как ты их ощущаешь, как ощущаешь себя, пространство. Я люблю трогать все, с чем я буду взаимодействовать. Я трогаю все вещи и потом обычно кладу руку на сцену и как будто беру жменьку земли и нюхаю, как сцена пахнет.

Иван Ефремов: Процесс подготовки к роли индивидуальный, то есть это зависит от спектакля, от режиссера этого спектакля, от материала, от автора, от эпохи, от решения. Много вариантов, от чего это может зависеть. Интересно покопаться вокруг персонажа или самого произведения, изучить то, что непосредственно относится к ним, максимально расширить свои знания в вопросе. Можно найти подсказки, потому что в произведениях часто есть отсылки, которые не упоминаются напрямую, но перекликаются с другими произведениями. Эти детали могут быть важными, хотя в самом произведении они не очевидны. Когда ты замечаешь такие моменты, это действительно цепляет. Иногда режиссер говорит свои ассоциации, то есть набрасывает фильмы и спектакли. Ты можешь из этого подчеркнуть что-то, и создается внутренний объем. В процессе репетиций уже режиссер подсказывает, что надо, и накидывает обстоятельства, свои пожелания. Дальше идет работа, и ты пытаешься это все соединить. Происходит определенный синтез. Подготовка к вхождению в образ персонажа тоже всегда идет по-разному. Иногда немного до спектакля, иногда за день. Начинаешь читать литературу или смотреть фильмы, связанные с ролью, иногда даже постановки другие, чтобы погрузиться в атмосферу. Так немного организм настраивается. Главное, чтобы это не превращалось в рутину. Нужно искать новое и в этом находить что-то, о чем ты даже не думал. Загорается что-то внутри, и ты постепенно включаешься в этот образ. Наверное, ритуалы у всех разные. Я всегда придумываю что-то такое, чтобы было интересно. Иногда, чтобы погрузиться, нужно немного помолчать. А бывает постановки, перед которыми, наоборот, нужно разговаривать. Все на самом деле индивидуально и зависит от роли.

- Сложно ли вам выйти из образа персонажа после спектакля?

Виталий Сазонов: После спектаклей и репетиций не могу сказать, что мне сложно выйти из роли, вернуться в реальную жизнь. Бывают тяжелые спектакли, где ты проживаешь трагические вещи, и надо очень сильно затрачиваться энергетически и эмоционально. Потом может быть такая светлая усталость. Но так, чтобы сходить с ума, такого не было. Я прекрасно понимаю, что я на сцене, что это театр, что это не по-настоящему. Я не сторонник «правдивого сумасшествия» на сцене.

Иван Ефремов: После спектакля никак глобально я не выхожу из роли. Просто снимаю костюм да иду домой. Никакого ритуала или практики не использую для этого. И нет такого, что я сижу два часа, отхожу от роли. Может быть, у меня таких ролей не было. А может быть, у меня немного другой склад актерского организма.

 - А по вашему мнению, есть ли место самовыражению в театре?

Виталий Сазонов: Наверное, театр можно воспринимать как способ самовыражения. Но каждый самовыражение понимает по-своему. Не важно, какой костюм, как герой разговаривает, личное отношение как артиста к персонажу, к пьесе, к миру. Если оно есть, то без разницы, во что ты одет, как ты разговариваешь. Нельзя сказать, что это загоняет тебя в определенные рамки. Интереснее рассказать историю персонажа и показать его судьбу. Самовыражение, наверное, не совсем в этой ситуации подходящее слово. Мне кажется, у каждого есть свое высказывание на тему, которую предлагает персонаж пьесы. А самовыражение – это больше про индивидуальный момент, это какой-то перформанс. В театре немного про другое. Если делать личный проект и рассказывать в нем про себя, тогда можно самовыразиться. В театре я разговариваю про других людей через себя и с помощью себя.

Иван Ефремов: Разнообразие ролей никаким образом не отрицает моего самовыражения. Грубо говоря, я как бриллиант с кучей граней. Свет, который проходит через меня в одной роли, отражается в двух гранях, а в другой – свет бьет так, что он воздействует на другие четыре грани.  Но все равно он пробивает через меня. Просто светятся разные грани. Так или иначе, это всегда я, мое самовыражение в независимости ни от чего.

- Как, по вашему мнению, зрители влияют на игру актеров в театре?

Виталий Сазонов: Зрители — это, конечно, важно в театре, но меня не смущают пустые места. Меня это не расстраивает и не обижает. Сколько людей пришло, столько и пришло. Понятно, что мы не можем сказать: «Что-то вас сегодня слишком мало, мы не будем играть, идите все по домам». Сколько есть, на стольких и работаешь. Тяжело, когда вы со зрителем находитесь на разных уровнях. Для вас не случается одной истории. Зритель к тебе не подключается, не включается в то, что происходит. Ты понимаешь, что работаешь в холостую. А когда есть конкретный контакт, тогда идет обмен энергиями. Это, наверное, самое чудесное что есть. Но тут есть проблема – не уйти за зрителем. Иногда зритель начинает смеяться или аплодировать, и хочется еще добавить. Тогда ты перестаешь конкретно заниматься делом, а начинаешь заниматься самолюбованием. И тогда вся магия театра рушится.

Иван Ефремов: Думаю, реакция зрителей не должна никак влиять на игру актера. Если говорить о реакции зрителей во время спектакля, то может быть здорово, что она есть, а может быть и не здорово, потому что это зависит от того, вообще, нужна ли там реакция. С другой стороны, она может быть там, где ты не ожидаешь. В любом случае, надо выполнять свою задачу, не обращать внимания на реакцию зрителя. Понятно, что это не всегда удается. Так или иначе, зритель слышит и видит то, что происходит на сцене, как-то реагирует на это. Бывают актеры, которые начинают дальше разыгрывать, если в зале реагируют. Но, думаю, важнее выполнять задачу, поставленную режиссёром и не уходить в то, что надо еще посмешить или перетягивать в грусть, чтобы все зарыдали. Если говорить о реакции зрителей на игру после спектакля, можно, конечно, ничего не читать, никаких комментариев, заниматься делом, что, наверное, правильно. Но иногда интересно почитать, подчеркнуть что-то, в глубине души понять, что это можно использовать. Важно осознавать, что реакции, какие бы они не были, естественны. Это хорошо, что твоя игра пробудила какие-то эмоции в людях.

Беседовала: Синицина Ольга

Фото заглавное: Виталий Сазонов